Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2012 года по гражданским делам

I. Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из гражданских правоотношений

Споры, возникающие из договорных правоотношений

1. Сторона договора простого товарищества по своему усмотрению вправе распоряжаться лишь своей долей в праве собственности на имущество, внесенное в качестве вклада в общее дело.

Право общей долевой собственности на недвижимое имущество возникает у сторон договора простого товарищества только после его государственной регистрации.
Как установлено судом, между К. и С заключен договор простого товарищества (совместной деятельности) на строительство двухэтажного жилого дома. Сторонами по договору определена стоимость общего дела.
Согласно условиям договора К. и С. обязались соединить свои вклады и без образования юридического лица совместно осуществлять строительство жилого дома и сопутствующей ему инфраструктуры на принадлежащем С. на праве собственности земельном участке. По условиям договора С. обязался внести в качестве вклада в общее дело денежные средства и земельный участок, К. – денежные средства. Во исполнение договора К. внес в общее дело часть денежных средств, С. внес часть денежных средств и по акту передал земельный участок под строительство дома. В 2008 году строительство дома приостановлено.
24 декабря 2007 г. между банком и С. заключен кредитный договор, по условиям которого банк предоставил С. кредит на строительство индивидуально-определенного здания, пригодного для постоянного проживания. В качестве обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору С. передал в залог банку спорный земельный участок; жилой дом; объект незавершенного строительства жилого дома степенью готовности 38% по состоянию на 11 декабря 2007 г.
К. обратился в суд с иском к С., банку о признании государственной регистрации права собственности на незавершенный строительством жилой дом недействительной, признании договора об ипотеке недействительным, признании права собственности на долю в праве общей долевой собственности на незавершенный строительством жилой дом, о государственной регистрации перехода земельного участка в общую долевую собственность.
В обоснование заявленных требований К. указал, что 20 апреля 2010 г. узнал о том, что незавершенный строительством жилой дом является собственностью С. и находится в залоге у банка по договору ипотеки. Поскольку согласие на государственную регистрацию права собственности на имя С. истец не давал, то просил признать прекращенным право частной собственности С. на незавершенный строительством дом, признать за ним право собственности на долю в размере 2/3 в праве общей долевой собственности на незавершенный строительством жилой дом (степень готовности 51%), право собственности на долю в размере 2/3 в праве общей долевой собственности на земельный участок, признать договор об ипотеке, заключенный между банком и С., недействительным.
Решением районного суда, оставленным без изменения кассационным определением, заявленные требования удовлетворены.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев надзорную жалобу представителя банка, отменила вынесенные по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.
Разрешая спор и удовлетворяя заявленные требования, суд исходил из того, что земельный участок был передан в качестве вклада С. в совместную собственность товарищей, в связи с чем К. по договору простого товарищества должна принадлежать доля в размере 2/3 в праве собственности на спорный земельный участок и неоконченный строительством дом. Поскольку при заключении с банком договора об ипотеке (залоге недвижимости) С. фактически распорядился не принадлежащим ему имуществом, суд признал данный договор недействительным.
С указанным выводом согласился суд кассационной инстанции.
Между тем в соответствии со ст. 180 ГК РФ недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.
Признавая недействительным в полном объеме заключенный между С. и банком договор об ипотеке (залоге недвижимости), суд не учел, что согласно договору простого товарищества С. принадлежит доля в размере 1/3 в праве собственности на переданные в ипотеку объекты недвижимости, право С. на распоряжение данным имуществом никем не оспаривалось.
Одновременно с этим судом не были учтены следующие обстоятельства.
В силу п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.
В п. 1 ст. 1043 ГК РФ предусмотрено, что внесенное товарищами имущество, которым они обладали на праве собственности, а также произведенная в результате совместной деятельности продукция и полученные от такой деятельности плоды и доходы признаются их общей долевой собственностью, если иное не установлено законом или договором простого товарищества либо не вытекает из существа обязательства.
Как определено п. 2 ст. 223 ГК РФ, в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.
Право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней (ст. 131 ГК РФ, ст. 4 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»).
Исковое требование К. о признании за ним права собственности на долю в размере 2/3 в праве общей долевой собственности на земельный участок было мотивировано тем, что данное право возникло у него на основании договора простого товарищества.
Между тем данное право не является действительным без его государственной регистрации, предусмотренной соответствующим Законом.
Судом установлено, что государственная регистрация права общей долевой собственности на земельный участок не была осуществлена.
Таким образом, в связи с отсутствием государственной регистрации права общей долевой собственности на спорное недвижимое имущество у товарищей по договору простого товарищества такое право не возникло.
Определение № 2-В11-5

Споры, возникающие из алиментных обязательств

2. По требованию родителя, обязанного уплачивать алименты на несовершеннолетнего ребенка, суд принимает решение об изменении способа исполнения алиментного обязательства, исходя из имущественных интересов ребенка.

М. обратилась в суд с иском к К. о расторжении брака, взыскании алиментов, определении места жительства несовершеннолетнего ребенка при раздельном проживании родителей.
Решением районного суда исковые требования М. удовлетворены, брак между сторонами расторгнут, с К. в пользу М. взысканы алименты на содержание сына Н. в размере ¼ части заработка или иного дохода ежемесячно до его совершеннолетия, местом жительства Н. признано место жительства его матери М.
К. обратился в суд с заявлением об изменении порядка исполнения указанного решения суда, указав, что размер взысканных судом алиментов значительно превосходит сумму, необходимую для содержания несовершеннолетнего ребенка.
Определением районного суда в удовлетворении заявленных требований отказано. Определением суда кассационной инстанции данное определение отменено. По делу постановлено новое определение, которым изменен способ исполнения решения районного суда, на К. возложена обязанность перечислять 25 % сумм алиментов, подлежащих выплате на содержание несовершеннолетнего сына Н., на открытый на имя сына счет в банке.
При этом суд кассационной инстанции исходил из того, что средний ежемесячный размер выплачиваемых заявителем алиментов значительно превышает величину прожиточного минимума на детей в субъекте Российской Федерации и минимальный размер оплаты труда. Доказательств необходимости расходования на ребенка ежемесячно такой суммы не было представлено, а перечисление части причитающихся ему денежных средств в виде алиментов на открытый на имя ребенка счет и их аккумулирование для использования в будущем отвечает интересам ребенка.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации по надзорной жалобе М. отменила кассационное определение, оставив в силе определение суда первой инстанции, по следующим основаниям.
В соответствии с п. 1 ст. 60 СК РФ ребенок имеет право на получение содержания от своих родителей и других членов семьи в порядке и в размерах, которые установлены разделом V Кодекса.
Суммы, причитающиеся ребенку в качестве алиментов, пенсий, пособий, поступают в распоряжение родителей (лиц, их заменяющих) и расходуются ими на содержание, воспитание и образование ребенка (п. 2 ст. 60 СК РФ).
Целью взыскиваемых на содержание детей алиментов является обеспечение защиты имущественных интересов ребенка после распада семьи, в частности обеспечение максимально возможного сохранения ребенку прежнего уровня его обеспечения и минимизации неблагоприятных последствий прекращения семейных отношений между его родителями. Взыскиваемые алименты должны быть достаточными для удовлетворения привычных потребностей ребенка.
При этом за ребенком, которому причитаются выплаты сумм в качестве алиментов, пенсий, пособий, признается право собственности на эти суммы, а родители либо лица, их заменяющие, являются распорядителями таких денежных средств, расходование которых определено законом исключительно на содержание, воспитание и образование ребенка. Пунктом 2 ст. 60 СК РФ предусмотрено, что суд по требованию родителя, обязанного уплачивать алименты на несовершеннолетних детей, вправе вынести решение о перечислении не более 50 % сумм алиментов, подлежащих выплате, на счета, открытые на имя несовершеннолетних детей в банках.
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 октября 1996 г. № 9 «О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов», в соответствии с п. 2 ст. 60 СК РФ суд вправе, исходя из интересов детей, по требованию родителя, обязанного уплачивать алименты на несовершеннолетних детей, вынести решение о перечислении не более 50 % сумм алиментов, подлежащих выплате, на счета, открытые на имя несовершеннолетних в банках.
Таким образом, законом предусмотрены определенные меры по соблюдению интересов детей, в частности имущественных прав ребенка.
Принятие судом решения о перечислении не более 50 % сумм алиментов, подлежащих выплате, на счета, открытые на имя несовершеннолетних в банках, возможно, в частности, в случае ненадлежащего исполнения родителем, получающим алименты, обязанности по расходованию соответствующих выплат на содержание, воспитание и образование ребенка и сохранения при таком способе исполнения решения суда уровня материального обеспечения ребенка, достаточного для его полноценного развития (питание, образование, воспитание и т.д.).
Между тем судом не было установлено, что М. злоупотребляет своими правами и обязанностями по распоряжению выплачиваемыми К. суммами в виде алиментов на содержание несовершеннолетнего Н. и расходованию их только на вышеперечисленные цели.
Судом также установлено, что размер ежемесячного дохода К., из которого взыскиваются алименты, не является постоянным.
Действующее семейное законодательство Российской Федерации не ставит принятие предусмотренного п. 2 ст. 60 СК РФ решения в зависимость от таких обстоятельств, как величина прожиточного минимума в каком-либо субъекте Российской Федерации, минимального размера оплаты труда, среднемесячного заработка и отсутствие необходимости расходования на содержание ребенка денежных сумм в виде алиментов в полном размере, определенном судом. В связи с этим в данном случае отсутствовали предусмотренные законом основания для принятия решения о перечислении не более 50 % сумм алиментов, выплачиваемых К. на содержание несовершеннолетнего Н., на счет, открытый на имя сына в банке.
Определение № 20-В11-22

Споры, возникающие из правоотношений по использованию лесов

3. Обязанность по сносу самовольной постройки может быть возложена на арендатора лесного участка, который одновременно владеет и пользуется земельным участком.

Прокурор обратился в суд в интересах неопределенного круга лиц с требованием к арендатору лесного участка, характеризующегося уникальными природными комплексами, а также являющегося особо охраняемой природной территорией регионального значения, о сносе самовольной постройки.
Решением районного суда, оставленным без изменения кассационным определением, требования прокурора удовлетворены.
Постановлением суда надзорной инстанции состоявшиеся судебные постановления отменены. Вынесено новое решение, которым в удовлетворении требований прокурору отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации удовлетворила надзорное представление прокурора, отменив постановление суда надзорной инстанции, по следующим основаниям.
Судом установлено, что согласно договору аренды лесного участка обществу во временное пользование (аренду) сроком на 49 лет передан лесной участок из состава земель лесного фонда, находящийся в государственной собственности, для осуществления рекреационной деятельности в целях организации отдыха, туризма, физкультурно-оздоровительной и спортивной деятельности.
На данном лесном участке расположена используемая ответчиком постройка (деревянный сруб на столбчатом фундаменте).
Согласно заключению эксперта данное строение (деревянный сруб) имеет все конструктивные элементы, инженерное обеспечение здания капитального типа, прочно связано с землей, не является мобильным (инвентарным) зданием сборно-разборного типа из-за невозможности его разбора без осуществления ущерба его назначению, имеет срок службы до 50 лет и является объектом недвижимости.
Разрешая спор, суд первой инстанции, исходя из указанного заключения эксперта, пришел к выводу о том, что возведенная на лесном участке, арендуемом обществом, постройка является объектом капитального строительства. Объект возведен на участке, не отведенном для целей строительства, без получения необходимых разрешений и проведения экологической экспертизы, не сдан в установленном законом порядке в эксплуатацию, является самовольной постройкой и в силу ст. 222 ГК РФ подлежит сносу арендатором.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, отметив, что в письменных возражениях директор общества признал, что указанное сооружение возведено самим обществом.
Отменяя состоявшиеся по делу судебные постановления и принимая новое решение об отказе в удовлетворении иска, суд надзорной инстанции указал, что возложение на ответчика обязанности по сносу самовольной постройки, которую он не возводил, основано на неправильном толковании и применении судом п. 3 ст. 222 ГК РФ; совокупность доказательств, имеющихся в материалах дела, подтверждает, что самовольная постройка возведена не обществом и законного права на нее ответчик не может приобрести, поскольку земельным участком не владеет ни на каком праве, предусмотренном п. 3 ст. 222 ГК РФ.
Между тем согласно ч. 1 ст. 41 ЛК РФ леса могут использоваться для осуществления рекреационной деятельности в целях организации отдыха, туризма, физкультурно-оздоровительной и спортивной деятельности.
При осуществлении рекреационной деятельности в лесах допускается возведение временных построек на лесных участках и осуществление их благоустройства. Если в плане освоения лесов на территории субъекта Российской Федерации (лесном плане субъекта Российской Федерации) определены зоны планируемого освоения лесов, в границах которых предусматриваются строительство, реконструкция и эксплуатация объектов для осуществления рекреационной деятельности, на соответствующих лесных участках допускается возведение физкультурно-оздоровительных, спортивных и спортивно-технических сооружений. На лесных участках, предоставленных для осуществления рекреационной деятельности, подлежат сохранению природные ландшафты, объекты животного мира, растительного мира, водные объекты (чч. 2 и 3 ст. 41 ЛК РФ). Согласно пп. 6 и 7 Правил использования лесов для осуществления рекреационной деятельности, утвержденных приказом Министерства природных ресурсов РФ от 24 апреля 2007 г. № 108, леса для осуществления рекреационной деятельности используются способами, не наносящими вреда окружающей среде и здоровью человека. Использование лесов для осуществления рекреационной деятельности не должно препятствовать праву граждан пребывать в лесах. При осуществлении рекреационной деятельности в лесах допускается возведение временных построек на лесных участках (беседок, пунктов хранения инвентаря и др.) и осуществление благоустройства лесных участков (размещение дорожно-тропиночной сети, информационных стендов и аншлагов по природоохранной тематике, скамей, навесов от дождя, указателей направления движения, контейнеров для сбора и хранения мусора и др.).
По смыслу указанных положений, в том случае, если на лесном участке, используемом для осуществления рекреационной деятельности, осуществлено строительство капитального объекта, относящегося к категории недвижимого имущества, возведение которого не соответствует цели использования лесного участка и не предусмотрено планом освоения лесов, то такой объект является самовольной постройкой.
Согласно ч. 2 ст. 3 ЛК РФ имущественные отношения, связанные с оборотом лесных участков и лесных насаждений, регулируются гражданским законодательством, а также Земельным кодексом РФ, если иное не установлено указанным кодексом, другими федеральными законами.
В силу ст. 7 ЛК РФ лесным участком является земельный участок, границы которого определяются в соответствии со ст. 67, 69 и 92 указанного кодекса.
Таким образом, лесные участки являются земельными участками, в связи с чем вывод суда надзорной инстанции о том, что общество как арендатор лесного участка не владеет земельным участком на каком-либо праве, ошибочен.
Если на лесном участке возведена самовольная постройка, то обязанность по ее сносу может быть возложена в порядке ст. 222 (пп. 2 и 3) ГК РФ на лицо, осуществившее ее строительство, либо лицо, которое стало бы собственником, если бы постройка не являлась самовольной, в частности на собственника этого лесного участка.
Возлагая обязанность по сносу самовольной постройки на общество, суд первой инстанции исходил из того, что капитальное сооружение (деревянный сруб) расположено на арендованном им лесном участке, охраняется и используется ответчиком.
Согласно п. 1 ст. 615 ГК РФ арендатор обязан пользоваться арендованным имуществом в соответствии с условиями договора аренды, а если такие условия в договоре не определены, в соответствии с назначением имущества.
На основании подп. «м» п. 3.4 договора аренды лесного участка на арендатора возложена обязанность по обеспечению за счет собственных сил и средств в течение всего срока аренды по сохранению природных ландшафтов, объектов животного и растительного мира, водных объектов.
Судом установлено, что осуществление на лесном участке строительства объекта капитального строительства, прочно связанного с землей, сооруженного на фундаменте столбчатого типа, причинило и продолжает причинять ущерб окружающей среде, в частности привело к повреждению почвенного слоя и нарушению природного ландшафта.
При таких обстоятельствах вывод судов первой и кассационной инстанций о возложении обязанности по сносу самовольной постройки на арендатора лесного участка был сделан правомерно, а вывод суда надзорной инстанции об отсутствии оснований для возложения такой обязанности на ответчика несостоятелен.
Кроме того, в нарушение принципа правовой определенности суд надзорной инстанции вышел за пределы установленных полномочий и осуществил иную, чем суд кассационной инстанции, оценку собранных по делу доказательств, подтверждающих возведение деревянного сруба ответчиком.
Определение № 24-Впр11-7

Практика применения законодательства о защите прав потребителей

4. Под существенным недостатком технически сложного товара, выявляемым неоднократно, понимаются различные недостатки всего товара, выявленные два и более раза.

При этом каждый из указанных недостатков товара в отдельности должен делать товар несоответствующим требованиям, установленным преамбулой Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».
К. на основании договора купли-продажи приобрел автомобиль. Во время эксплуатации автомобиля в период гарантийного срока неоднократно выявлялись различные недостатки, требующие устранения, в связи с чем К. обратился с претензией к продавцу, указав, что неоднократное выявление в его автомобиле таких недостатков свидетельствует о наличии в товаре существенного недостатка, и просил заменить товар на аналогичный, однако его требование удовлетворено не было.
К. обратился в суд с иском к продавцу с требованием расторгнуть договор купли-продажи транспортного средства, взыскать в его пользу стоимость автомобиля с учетом разницы между ценой товара по договору и ценой соответствующего товара на момент вынесения судом решения, неустойку за невыполнение в добровольном порядке требований потребителя, компенсацию морального вреда.
Решением районного суда, оставленным без изменения определением областного суда, в удовлетворении исковых требований К. отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, обсудив доводы, изложенные в надзорной жалобе К., отменила вынесенные по делу судебные постановления с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.
Отказывая в удовлетворении исковых требований К., суд первой инстанции исходил из того, что в автомобиле истца имеются недостатки производственного характера, которые не являются существенными, поскольку могут быть устранены с соразмерными расходами и затратами времени. Суд также указал, что установленный экспертным заключением недостаток ранее не выявлялся.
С данными выводами суда первой инстанции согласился суд кассационной инстанции.
Между тем в ст. 503 ГК РФ закреплены права покупателя в случае продажи ему товара ненадлежащего качества.
В число технически сложных товаров, перечень которых утвержден постановлением Правительства Российской Федерации от 10 ноября 2011 г. № 924, входят легковые автомобили.
Согласно п. 3 ст. 503 ГК РФ в отношении технически сложного товара покупатель вправе потребовать его замены или отказаться от исполнения договора розничной купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар суммы в случае существенного нарушения требований к его качеству (п. 2 ст. 475). Статьей 18 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» определены права потребителя в случае обнаружения в товаре недостатков, если они не были оговорены продавцом.
Этой же статьей определено, что в отношении технически сложного товара потребитель в случае обнаружения в нем недостатков вправе отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за такой товар суммы либо предъявить требование о его замене на товар этой же марки (модели, артикула) или на такой же товар другой марки (модели, артикула) с соответствующим перерасчетом покупной цены в течение пятнадцати дней со дня передачи потребителю такого товара.
По истечении этого срока указанные требования подлежат удовлетворению в одном из следующих случаев: обнаружение существенного недостатка товара; нарушение установленных этим законом сроков устранения недостатков товара; невозможность использования товара в течение каждого года гарантийного срока в совокупности более чем тридцать дней вследствие неоднократного устранения различных его недостатков.
Под существенным недостатком товара (работы, услуги), согласно преамбуле Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», понимается неустранимый недостаток или недостаток, который не может быть устранен без несоразмерных расходов или затрат времени, или выявляется неоднократно, или проявляется вновь после его устранения, или другие подобные недостатки.
Признаки отнесения недостатков товара к существенному недостатку также закреплены в п. 2 ст. 475 ГК РФ.
Понятие существенного недостатка является правовым, и его наличие подлежит установлению судом в каждом конкретном случае исходя из установленных по делу обстоятельств.
Из понятия существенного недостатка товара, содержащегося в вышеприведенных правовых нормах, следует, что существенным недостатком товара является в том числе недостаток, который выявляется неоднократно.
К недостатку, который выявляется неоднократно, относятся различные недостатки, выявляемые во всем товаре (два и более недостатка).
При этом каждый из указанных недостатков товара в отдельности должен делать товар не соответствующим или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию (преамбула Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей»).
Судом установлено, что в ходе эксплуатации К. указанного автомобиля в течение 1,5 лет был выявлен ряд недостатков, устраненных впоследствии продавцом по гарантии, в частности произведена замена правой передней амортизационной стойки, дважды замена ламп освещения номерного знака, замена радиатора системы охлаждения двигателя, замена замка ремня безопасности водителя, замена правого звукового сигнала.
После выявления истцом недостатков в автомобиле – стука в передней подвеске при прохождении неровностей и неисправности компрессора кондиционера, К. обратился к ответчику с претензией, в которой требовал замены товара.
Ответчик отказал в удовлетворении требований К., предложив истцу предоставить автомобиль для диагностики.
При проведенной продавцом проверке качества транспортного средства указанные К. недостатки автомобиля подтвердились, а также выявилась неисправность в виде рваного пыльника внутреннего левого шруса.
Таким образом, при рассмотрении дела судом установлено, что в ходе эксплуатации автомобиля истца во всем автомобиле неоднократно выявлялись различные производственные недостатки.
Однако суд не исследовал вопрос соответствия выявленных в автомобиле истца недостатков вышеперечисленным признакам недостатков товара и наличия в связи с этим в автомобиле истца существенного недостатка.
Целевое назначение использования товара (цели, для которых товар такого рода обычно используется) включает в себя безопасность его использования для жизни, здоровья, имущества потребителя (преамбула и ст. 7 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей»).
Таким образом, потребитель, приобретая товар, вправе рассчитывать на то, что этот товар при обычных условиях его использования не будет представлять опасности для его жизни, здоровья и имущества, а продавец обязан обеспечить безопасность использования товара. Проведенной по делу автотехнической экспертизой установлено, что в автомобиле истца имеются стуки в рулевом вале рулевого управления, которые проявляются при проезде неровностей, а также при покачивании за рулевое колесо. Причиной возникновения этого недостатка является производственный дефект. Недостаток может оказывать влияние на безопасное использование автомобиля, так как в процессе эксплуатации может привести к заклиниванию карданного вала соединения рулевого вала.
Между тем судом не дана оценка тому обстоятельству, насколько указанный недостаток может препятствовать использованию автомобиля истца по целевому назначению.
Также суд в своем решении указал, что время устранения недостатков, выявленных и устраненных в автомобиле истца до рассмотрения данного дела, не превышает установленный ст. 18 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» срок (тридцать дней), в течение которого потребитель не мог использовать товар вследствие неоднократного устранения его различных недостатков в течение каждого года гарантийного срока.
Однако требования, основанные на ст. 18 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», были заявлены истцом в связи с наличием в приобретенном автомобиле, по его мнению, существенного недостатка, а не в связи с невозможностью использования им товара в течение каждого года гарантийного срока в совокупности более чем тридцать дней вследствие неоднократного устранения различных его недостатков.
Кроме того, устранение недостатков товара в рамках установленного законом срока, указанного выше, не препятствует возможности потребителя отказаться от исполнения договора купли-продажи и воспользоваться правом на обращение с требованием о возврате уплаченной за товар суммы либо с требованием о его замене на товар этой же марки (модели, артикула) или на такой же товар другой марки (модели, артикула) с соответствующим перерасчетом покупной цены в случае обнаружения в товаре существенного недостатка.
Определение № 14-В11-24

II. Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из социальных, трудовых и пенсионных правоотношений

5. При исчислении стажа работы в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях территориальность трудовой деятельности членов экипажей морских судов определяется местом нахождения организации-работодателя и местом регистрации судна в морском порту.

Б. обратился в суд с иском к пенсионному органу о перерасчете размера пенсии исходя из фиксированного базового размера страховой части трудовой пенсии по старости в связи с работой в районе Крайнего Севера.
Решением районного суда, оставленным без изменения определением областного суда, иск Б. удовлетворен.
Судом установлено, что Б. осуществлял свою трудовую деятельность в местности, приравненной к районам Крайнего Севера. Кроме того, истец выполнял работы на судах, портом приписки которых являлся г. Архангельск, отнесенный к местностям, приравненным к районам Крайнего Севера, а территориальность трудовой деятельности членов экипажей морских судов определяется исходя из территориальной принадлежности судна.
Принимая решение об удовлетворении иска Б., суд первой инстанции, с которым согласился суд кассационной инстанции, счел установленным факт работы истца с 20 по 22 августа 1975 г. в районе Крайнего Севера – порту Нарьян-Мар, где морское судно находилось на стоянке.
Рассмотрев дело по надзорной жалобе пенсионного органа, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и, не передавая дело на новое рассмотрение, приняла решение об отказе в удовлетворении иска Б., учитывая следующее.
В соответствии с п. 7 ст. 14 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (в редакции от 24 июля 2009 г.) лицам (за исключением лиц, достигших возраста 80 лет или являющихся инвалидами I группы), проработавшим не менее 15 календарных лет в районах Крайнего Севера и имеющим страховой стаж не менее 25 лет у мужчин или не менее 20 лет у женщин, не имеющим на иждивении нетрудоспособных членов семьи, фиксированный базовый размер страховой части трудовой пенсии по старости устанавливается в сумме 3843 руб. в месяц.
Лицам, работавшим как в районах Крайнего Севера, так и в приравненных к ним местностях, при определении количества календарных лет работы в районах Крайнего Севера в целях установления фиксированного базового размера страховой части трудовой пенсии по старости каждый календарный год работы в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, считается за девять месяцев работы в районах Крайнего Севера.
При этом лицам, имеющим смешанный стаж (периоды работы как в районах Крайнего Севера, так и в местностях, приравненных к ним), при наличии при перерасчете достаточного стажа может быть установлен размер базовой части трудовой пенсии как лицам, проработавшим в районах Крайнего Севера.
На основании п. 4 Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со ст. 27 и 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 г. № 516, в стаж работы в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях засчитываются периоды работы, которые выполнялись постоянно, в течение полного рабочего дня.
Территориальная принадлежность морского судна определяется месторасположением порта приписки судна. Под портом приписки судна понимается порт, в котором осуществлена регистрация судна (ч. 1 ст. 130 ГК РФ, ст. 33 КТМ РФ, Правила регистрации судов и прав на них в морских торговых портах, утвержденные приказом Минтранса России от 21 июля 2006 г. № 87). На основании этого же правила определяется территориальность трудовой деятельности членов экипажа судна.
Между тем во время стоянки судна в порту Нарьян-Мар истец являлся работником организации, где производился учет стажа его работы для последующего назначения пенсии. Высказывая суждения о наличии у истца смешанного стажа работы, суды обеих инстанций не приняли во внимание то обстоятельство, что место нахождения организации, с которой истец состоял в трудовых отношениях, и место регистрации судна в порту к районам Крайнего Севера не относятся.
Действующее законодательство, устанавливая перечень районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей, не предусматривает включение в их состав морей и океанов, в связи с чем как время нахождения судна в плавании, так и время его краткосрочной стоянки в портах, расположенных в таких местностях, не могут быть засчитаны в специальный стаж.
Б. состоял в трудовых отношениях с организацией в г. Архангельске и исполнял свои трудовые обязанности на принадлежащем ей судне. То обстоятельство, что это судно во время совершаемых им рейсов заходило в порты, расположенные в районах Крайнего Севера, не может служить основанием для вывода о смешанном стаже работы истца в районах Крайнего Севера и в приравненных к ним районах, поскольку в таком порядке исчисляется пенсионный стаж в тех случаях, когда работа в указанных районах носила стабильный характер и производилась в организациях, расположенных в этих районах. Для расчета пенсионного стажа моряков, находящихся в плавании, такой порядок неприменим, поскольку в этом случае пришлось бы исключать из этого стажа все периоды нахождения судна в местах, не отнесенных к районам Крайнего Севера и к приравненным к ним районам, включая время нахождения судна в открытом море или время его стоянки в иных портах. Такой расчет пенсионного стажа привел бы к ухудшению правового положения данной категории работников.
Определение № 1-В11-11

6. При определении сумм в возмещение вреда здоровью в связи с профессиональным заболеванием может быть учтен заработок за 12 месяцев перед прекращением именно той работы, с которой установлена причинно-следственная связь возникшего профессионального заболевания.

Б. обратилась с иском к органу социального страхования, организации (работодателю) о взыскании сумм в счет возмещения вреда здоровью, компенсации морального вреда.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения кассационным определением, исковые требования Б. удовлетворены частично: с организации в ее пользу взыскана компенсация морального вреда, в остальной части иска отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации удовлетворила надзорную жалобу Б., признав, что судами при рассмотрении дела были допущены существенные нарушения норм материального права, являющиеся в соответствии со ст. 387 ГПК РФ основанием для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора. Судом установлено, что Б. работала в организации с 25 января 1968 г. по 15 июля 2001 г. в литейном цехе в различных должностях. При этом с 20 декабря 1984 г. она была переведена на должность машиниста крана по развозке жидкого металла, с 19 марта 1992 г. работала в качестве контролера материалов и работ в литейном производстве, 30 июля 1996 г. переведена в РСХЦ металлургического производства подсобной рабочей (по уборке), 15 июля 2001 г. уволена в соответствии со ст. 31 КЗоТ РФ по собственному желанию.
В период работы в литейном цехе в качестве крановщицы с 20 декабря 1984 г. по 3 октября 1992 г. у нее возникло профессиональное заболевание, которое было установлено 9 июня 1999 г., с этой же даты определена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере 10 %. Органом социального страхования были назначены выплаты в счет возмещения вреда здоровью из расчета среднего заработка, определенного на момент установления утраты профессиональной трудоспособности.
Обращаясь в суд с требованием о перерасчете ежемесячных сумм в возмещение вреда здоровью, Б. просила учесть ее заработок за последние 12 месяцев работы, предшествовавшей прекращению работы, повлекшей профессиональное заболевание, то есть работы в должности «машинист крана по развозке жидкого металла» в литейном цехе, полагая более выгодным для себя такой расчет сумм в возмещение вреда здоровью.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суды первой и кассационной инстанций исходили из того, что датой окончания работы истца с вредными условиями следует считать дату окончания работы в должности контролера в литейном цехе, поскольку после перевода с должности «машинист крана по развозке жидкого металла» в литейном цехе на должность контролера Б. также подвергалась воздействию таких же вредных факторов (наличие кремнесодержащей пыли), что и по прежнему месту работы, в связи с чем суд пришел к выводу о том, что ответчиком правомерно учитывался заработок по должности «контролер», предшествующий установлению утраты профессиональной трудоспособности в 1999 году, как более выгодный.
Вместе с тем согласно ч. 3 ст. 12 Федерального закона от 24 июля 1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» среднемесячный заработок застрахованного исчисляется путем деления общей суммы его заработка за 12 месяцев повлекшей повреждение здоровья работы, предшествовавших месяцу, в котором с ним произошел несчастный случай на производстве, установлен диагноз профессионального заболевания или (по выбору застрахованного) установлена утрата (снижение) его профессиональной трудоспособности, на 12.
По желанию застрахованного при наступлении страхового случая по причине получения им профессионального заболевания средний месячный заработок может быть подсчитан за последние 12 месяцев работы, предшествовавших прекращению работы, повлекшей такое заболевание.
Следовательно, при определении сумм в возмещение вреда здоровью в связи с профессиональным заболеванием может быть учтен заработок за 12 месяцев перед прекращением именно той работы, с которой установлена причинно-следственная связь возникшего профессионального заболевания.
Актом расследования профотравления и профзаболевания от 25 июня 1999 г. установлено, что профессиональное заболевание Б. – хронический профессиональный бронхит – связан с работой по профессии «крановщик».
Исходя из ответа Федерального государственного учреждения науки гигиенического профиля от 30 сентября 2010 г. на запрос суда, хронический профессиональный бронхит развился у Б. вследствие длительной работы машинистом крана в литейных цехах в условиях повышенной запыленности.
Таким образом, профессиональное заболевание Б. получено в период ее работы в качестве машиниста крана в литейных цехах, в связи с чем вывод суда об отсутствии оснований для исчисления размера страхового возмещения исходя из заработка в период работы машинистом крана по развозке жидкого металла, то есть работы, повлекшей профессиональное заболевание, признан незаконным.
Судебная коллегия отменила вынесенные по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Определение № 9-В11-7

7. Дни отдыха, предоставленные работнику за день сдачи крови и ее компонентов, независимо от того, являлся такой день выходным или рабочим, подлежат оплате в размере среднедневного заработка.

К. обратился в суд с иском к работодателю об оплате дня отдыха, предоставленного ему за день сдачи крови, в размере среднедневного заработка.
Судом установлено, что К. работал у ответчика со сменным режимом рабочего времени и суммированным его учетом. 23 ноября 2010 г., в свой выходной день, К. сдал кровь в филиале ГУЗ «Краевая станция переливания крови». В связи с этим по его заявлению ему были предоставлены выходные дни в соответствии с требованиями ст. 186 ТК РФ – 1 и 4 января 2011 г. При этом один из этих выходных дней, предоставленный ему за день сдачи крови (т.е. 1 января за 23 ноября 2010 г.), не был оплачен.
Решением городского суда, оставленным без изменения определением краевого суда, в удовлетворении требований отказано.
Обсудив доводы надзорной жалобы К., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся судебные постановления с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.
Отказывая в удовлетворении требований К. об оплате дня отдыха, предоставленного ему за день сдачи крови, суд, сославшись на положения ст. 139 и 186 ТК РФ, пришел к выводу о том, что выходной день, в который была осуществлена сдача крови, не подлежит оплате, поскольку сохранение заработной платы возможно только за те дни, которые являлись рабочими, но не были отработаны.
Вместе с тем в соответствии с ч. 1 ст. 8 Закона Российской Федерации от 9 июня 1993 г. № 5142-I «О донорстве крови и ее компонентов» государство гарантирует донору защиту его прав и охрану его здоровья, а также предоставляет ему меры социальной поддержки. Статьей 6 названного закона предусмотрено, что руководители предприятий, учреждений, организаций, командиры (начальники) воинских частей обязаны в том числе предоставлять работнику, являющемуся донором, установленные законодательством меры социальной поддержки.
Согласно ч. 1 ст. 186 ТК РФ в день сдачи крови и ее компонентов, а также в день связанного с этим медицинского обследования работник освобождается от работы. При этом ч. 3 указанной статьи названного кодекса предусмотрено, что в случае сдачи крови и ее компонентов в период ежегодного оплачиваемого отпуска, в выходной или нерабочий праздничный день работнику по его желанию предоставляется другой день отдыха.
Кроме того, в соответствии с ч. 4 названной нормы после каждого дня сдачи крови и ее компонентов работнику предоставляется дополнительный день отдыха. Указанный день отдыха по желанию работника может быть присоединен к ежегодному оплачиваемому отпуску или использован в другое время в течение года после дня сдачи крови и ее компонентов.
Порядок оплаты дней отдыха, предоставленных работнику в связи со сдачей крови и ее компонентов, определен ч. 5 ст. 186 ТК РФ и предусматривает сохранение за работником его среднего заработка за дни сдачи крови и предоставленные в связи с этим дни отдыха.
Исходя из приведенных правовых норм трудового законодательства при сдаче крови работником в выходной день работник имеет право с учетом дополнительного дня отдыха на два дня отдыха, которые подлежат оплате в размере среднего заработка. При этом ограничений в оплате дней отдыха, предоставляемых работнику за день сдачи крови, в зависимости от того, является такой день выходным или рабочим, не установлено.
При таких обстоятельствах вывод суда об отсутствии оснований для удовлетворения требований К. об оплате дня отдыха, предоставленного за день сдачи крови, признан незаконным, поскольку основан на неправильном применении и толковании норм материального права.
Возражения на надзорную жалобу о том, что фактически на работодателя неправомерно возлагается обязанность по оплате работнику выходного дня, в который он сдал кровь и ее компоненты, сводятся к ошибочному толкованию норм трудового законодательства. Поскольку день сдачи крови и ее компонентов был выходным днем, работодателем в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 186 ТК РФ был предоставлен другой день, который в силу ч. 5 этой же статьи подлежит оплате.
Определение № 56-В11-17

8. Отказ государственного гражданского служащего, замещающего сокращаемую должность, от предложенной представителем нанимателя иной должности гражданской службы, в том числе неравнозначной ранее занимаемой им, является основанием для прекращения государственно-служебных отношений.

Судом установлено, что Б. с 25 октября 2004 г. работала в федеральном государственном органе, с 11 августа 2008 г. в должности заместителя начальника отдела одного из Управлений.
Приказом от 18 марта 2010 г. Б. освобождена от занимаемой должности в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 33 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», поскольку отказалась от предложенной для замещения иной должности гражданской службы в связи с сокращением должностей гражданской службы.
Не согласившись с увольнением, Б. обратилась в суд с исковым заявлением, в котором просила признать увольнение незаконным, изменить формулировку основания увольнения и дату увольнения, взыскать средний заработок за время вынужденного прогула, премию за первый квартал 2010 года и компенсацию морального вреда, указав в обоснование требований, что оснований для увольнения не имелось, поскольку сокращения ее должности фактически не произошло, ответчиком при сокращении ей были предложены не все имеющиеся вакантные должности.
Решением районного суда иск удовлетворен частично. Изменена формулировка основания увольнения Б. на «уволить по собственному желанию (пункт 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации)», изменена дата увольнения с 19 марта 2010 г. на 1 декабря 2010 г., с работодателя в пользу Б. взыскан средний заработок за время вынужденного прогула, а также компенсация морального вреда. В удовлетворении остальной части иска отказано.
Определением суда кассационной инстанции указанное решение оставлено без изменения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления по следующим основаниям.
Разрешая спор, суд первой инстанции сослался на то, что при увольнении гражданского служащего в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 33 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» на работодателя возлагается обязанность предлагать государственному гражданскому служащему для замещения все имеющиеся у него вакантные должности.
Установив, что истице при увольнении не были предложены все имеющиеся у ответчика вакантные должности, в том числе вакантная должность заместителя начальника другого отдела того же Управления, которая соответствовала ее квалификации, суд пришел к выводу о нарушении работодателем процедуры увольнения Б.
При этом суд счел возможным изменить формулировку основания увольнения, а также изменить дату увольнения.
Вместе с тем регулирование отношений, связанных с государственной службой осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 27 апреля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации».
Согласно ст. 73 названного Федерального закона Трудовой кодекс Российской Федерации, другие федеральные законы, иные нормативные правовые акты Российской Федерации, а также законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации, содержащие нормы трудового права, могут применяться к отношениям, связанным с гражданской службой, в части, не урегулированной Федеральным законом «О государственной гражданской службе Российской Федерации».
В соответствии с п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2006 г. № 63) при рассмотрении дел о восстановлении в должности гражданских служащих, уволенных в связи с ликвидацией государственного органа или сокращением должностей гражданской службы, следует руководствоваться положениями статей 31, 33 и 38 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации».
В соответствии с ч. 1 ст. 31 данного Федерального закона при сокращении должностей гражданской службы государственно-служебные отношения с гражданским служащим, замещающим сокращаемую должность гражданской службы, продолжаются в случае: предоставления гражданскому служащему с учетом уровня его квалификации, профессионального образования и стажа гражданской службы или работы (службы) по специальности возможности замещения иной должности гражданской службы в том же государственном органе либо в другом государственном органе; направления гражданского служащего на профессиональную переподготовку или повышение квалификации.
Данный перечень возможностей продолжения государственных служебных отношений с гражданским служащим при сокращении должностей является исчерпывающим.
В силу п. 6 ч. 1 ст. 33 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ общими основаниями прекращения служебного контракта, освобождения от замещаемой должности гражданской службы и увольнения с гражданской службы являются: отказ гражданского служащего от предложенной для замещения иной должности гражданской службы либо от профессиональной переподготовки или повышения квалификации в связи с сокращением должностей гражданской службы, а также непредоставление ему в этих случаях иной должности гражданской службы (ч. 4 ст. 31 Федерального закона).
При сокращении в государственном органе должностей гражданской службы представитель нанимателя за два месяца до сокращения сообщает об этом в письменной форме гражданским служащим (ч. 5 ст. 31 Федерального закона).
Таким образом, из смысла и взаимосвязи приведенных выше правовых норм следует, что Федеральный закон «О государственной гражданской службе Российской Федерации» не возлагает на представителя нанимателя (работодателя) обязанность предлагать государственному служащему, должность которого сокращена, все имеющиеся вакантные должности гражданской службы в государственном органе, наниматель лишь имеет право предложить иную должность. Указанный Закон также не содержит требований к представителю нанимателя о предоставлении гражданскому служащему в случае сокращения замещаемой должности равнозначной должности.
Судом установлено, что Б. была предупреждена о предстоящем сокращении занимаемой ею должности в установленном законом порядке, ей были предложены две должности: консультанта отдела Управления, в котором она занимала должность ранее, и главного специалиста-эксперта отдела другого Управления, от которых она отказалась, следовательно, увольнение истицы с гражданской службы было проведено в соответствии с нормами Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и оснований для удовлетворения исковых требований не имелось.
Учитывая, что обстоятельства, имеющие значение для дела, судом установлены полно и правильно, но допущена ошибка в применении и толковании норм материального права, которая повлекла вынесение неправосудного решения, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации приняла новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований, не передавая дело на новое рассмотрение.
Определение № 5-В12-15

III. Процессуальные вопросы

Вопрос подведомственности споров

9. Дела по спорам, возникающим из договоров энергоснабжения нежилых помещений, которые принадлежат физическим лицам, подведомственны судам общей юрисдикции.

Т. обратилась в суд с иском к ГУП «Дирекция единого заказчика района «Марьино» о возложении обязанности не препятствовать переоформлению договора энергоснабжения.
Определением районного суда, оставленным без изменения определением городского суда, производство по делу прекращено.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила вынесенные по делу судебные постановления, поскольку при рассмотрении дела судами были допущены существенные нарушения, выразившиеся в следующем.
В соответствии с ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.
Согласно чч. 1 и 3 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений.
Суды рассматривают и разрешают дела, предусмотренные частями первой и второй указанной статьи, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.
В соответствии со ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 134 данного Кодекса. Прекращая производство по делу, суд первой инстанции, с которым согласился суд кассационной инстанции, указал, что возникший между сторонами спор связан с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, поскольку ставится вопрос о переводе квартиры в нежилой фонд и открытии стоматологической клиники, в связи с чем на основании ст. 27 АПК РФ он подведомственен арбитражному суду.
Между тем компетенция арбитражных судов как судебных органов по разрешению экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитражными судами, закрепляется ст. 127 Конституции Российской Федерации, ст. 4 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации», ст. 23 – 25 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации».
Т. обратилась в суд с вышеназванными требованиями в целях защиты ее прав и законных интересов при переоформлении договора энергоснабжения и подключении электроэнергии в нежилом помещении, собственником которого она является. При этом истец не являлась индивидуальным предпринимателем и не намеревалась сама осуществлять предпринимательскую деятельность.
Поскольку данный спор возник из гражданских правоотношений, не связанных с осуществлением истцом предпринимательской деятельности, то он в силу ст. 22 ГПК РФ подлежит разрешению в суде общей юрисдикции.
Определение № 5-В11-129

Практика взыскания судебных расходов

10. На работника, обратившегося в суд с требованием, вытекающим из трудовых отношений, не может быть возложена обязанность по оплате судебных расходов работодателя, в пользу которого состоялось решение суда.

В. обратился в суд с иском к работодателю о взыскании заработной платы, возложении обязанности по начислению и уплате страховых взносов по обязательному пенсионному страхованию, внесении записей в трудовую книжку о приеме на работу и увольнении, взыскании компенсации морального вреда.
Ответчик исковые требования не признал, заявил о пропуске истцом срока обращения в суд, а также просил взыскать компенсацию за фактическую потерю времени и возместить оплату услуг представителя. Дело неоднократно рассматривалось различными судебными инстанциями.
Решением районного суда, оставленным без изменения определением краевого суда, в удовлетворении исковых требований В. отказано. С В. в пользу ответчика взысканы расходы по оплате услуг представителя.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации по надзорной жалобе В. отменила указанные судебные постановления в части удовлетворения требований о взыскании с В. расходов по оплате услуг представителя, указав следующее.
Принимая решение об отказе в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что заявление представителя ответчика о возмещении судебных расходов согласно ч. 1 ст. 100 ГПК РФ подлежит удовлетворению. Учитывая характер оказанных услуг, длительность судебного разбирательства, отсутствие возражений истца против заявленного размера понесенных расходов на оплату услуг представителя, представление квитанций, подтверждающих оплату этих расходов, судом определен размер подлежащих взысканию судебных расходов по оплате услуг представителя.
Суд кассационной инстанции согласился с таким выводом суда первой инстанции, указав, что взыскание с истца в пользу ответчика судебных расходов по делу предусмотрено ст. 98 ГПК РФ, взыскание расходов на оплату услуг представителя ответчика в определенном судом размере осуществлено в порядке ст. 100 ГПК РФ с учетом конкретных обстоятельств дела и с подтверждением расходов соответствующими платежными документами.
Между тем по общему правилу, предусмотренному ч. 1 ст. 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.
В соответствии с ч. 1 ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.
В силу абзаца пятого ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на оплату услуг представителей.
Однако законом предусмотрено освобождение работников от судебных расходов как исключение из общего правила. Согласно требованиям ст. 393 ТК РФ при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов, в связи с чем вывод суда о возложении на истца обязанности по уплате судебных расходов не соответствует закону.
Определение № 18-В11-100

11. Государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, не подлежит взысканию на основании ч. 1 ст. 103 ГПК РФ с ответчика – государственного органа Российской Федерации, который не отнесен законом к числу ее плательщиков.

Районный прокурор, действующий в интересах Т., обратился в суд с требованиями к Минфину России в лице УФК по Красноярскому краю, ООО «Богучанские тепловые сети», Министерству жилищно-коммунального хозяйства Красноярского края о взыскании задолженности по предоставлению льгот за отопление педагогическому работнику.
Решением районного суда требования прокурора частично удовлетворены. В пользу Т. с Минфина России в лице УФК по Красноярскому краю и ООО «Богучанские тепловые сети» взыскана сумма задолженности и государственная пошлина в доход государства, в иске к Министерству жилищно-коммунального хозяйства Красноярского края отказано.
Определением краевого суда решение суда первой инстанции изменено, резолютивная часть дополнена указанием о взыскании с Минфина России в лице УФК по Красноярскому краю суммы задолженности и государственной пошлины в доход государства за счет средств казны Российской Федерации, в остальной части решение суда оставлено без изменения.
В надзорной жалобе Минфина России в лице УФК по Красноярскому краю ставился вопрос о пересмотре в порядке надзора состоявшихся по делу судебных постановлений в части взыскания в доход государства государственной пошлины.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила вынесенные судебные постановления в обжалуемой части, поскольку судебными инстанциями допущены нарушения норм материального и процессуального права, являющиеся основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора.
В соответствии с ч. 1 ст. 103 ГПК РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина – в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.
При разрешении вопроса о судебных расходах суд первой инстанции сослался на положения ст. 103 ГПК РФ и указал, что с ответчика в доход государства подлежит взысканию государственная пошлина, от уплаты которой истец при подаче искового заявления освобожден, исчисленная пропорционально размеру удовлетворенных требований.
Судебная коллегия признала данный вывод судебных инстанций не основанным на положениях действующего законодательства.
В силу п. 1 ст. 333.17 НК РФ плательщиками государственной пошлины признаются организации и физические лица.
Согласно подп. 19 п. 1 ст. 333.36 НК РФ от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, освобождаются государственные органы, органы местного самоуправления, выступающие по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, в качестве истцов или ответчиков.
Таким образом, Минфин России освобожден от уплаты государственной пошлины как государственный орган Российской Федерации и не может быть отнесен к числу субъектов, являющихся в установленном законом порядке плательщиками государственной пошлины.
Определение № 53-В11-16

Вопросы реализации права на обращение в суд

12. Аккредитованная организация по управлению правами на коллективной основе вправе в интересах третьих лиц предъявлять в суд требования о защите авторских и смежных прав, управление которыми она осуществляет. При этом наличие договора с каждым из правообладателей не является необходимым условием для обращения в суд.

Общероссийская общественная организация «Российское Авторское Общество» (далее – РАО) в лице филиала в порядке ст. 46 ГПК РФ обратилась в суд с иском о взыскании авторского вознаграждения для физических лиц – иностранных авторов – за публичное исполнение музыкальных произведений при показе ответчиком кинофильмов в кинотеатре.
В обоснование заявленных требований было указано, что РАО, согласно положениям Устава и пп. 1, 3, 5 ст. 1242 ГК РФ, является организацией по управлению правами авторов и иных правообладателей на коллективной основе в случаях, когда осуществление их прав в индивидуальном порядке затруднительно, в том числе и при сборе авторского вознаграждения при публичном исполнении музыкальных произведений при показе кинофильмов в кинотеатре. В период времени с 6 сентября 2010 г. по 8 сентября 2010 г. ответчиком в залах кинотеатра осуществлялся показ нескольких кинофильмов. В нарушение действующего законодательства ответчик уклоняется от заключения соглашения с РАО о порядке и размере выплаты авторского вознаграждения за публичное исполнение музыкальных произведений при показе аудиовизуальных произведений, нарушая тем самым обязательство по выплате авторского вознаграждения.
Определением районного суда, оставленным без изменения кассационным определением, исковое заявление оставлено без рассмотрения. Разъяснено, что после устранения обстоятельств, послуживших основанием для оставления заявления без рассмотрения, истец в силу ст. 223 ГПК РФ вправе вновь обратиться с иском в суд.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления по надзорной жалобе РАО, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, по следующим основаниям.
Оставляя исковое заявление РАО без рассмотрения, суд исходил из того, что истец не имеет полномочий на подписание и предъявление в суд искового заявления в защиту интересов третьих лиц, поскольку в нарушение положений ст. 46 ГПК РФ не представлен договор с обладателями авторских и (или) смежных прав на управление имущественными правами на коллективной основе и (или) договор с иностранной организацией, в связи с чем нельзя сделать вывод о том, что РАО действует в интересах указанных в исковом заявлении лиц по их просьбе. Между тем согласно ст. 222 ГПК РФ суд оставляет заявление без рассмотрения в случае, если заявление подписано или подано лицом, не имеющим полномочий на его подписание или предъявление иска.
Суд, исходя из того, что у РАО отсутствуют полномочия на предъявление тех исковых требований, которые были заявлены, оставил исковое заявление без рассмотрения.
При этом суд сослался на п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2006 г. № 15 «О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах» без учета того, что на момент возникновения правоотношений действовали положения части четвертой ГК РФ, а не нормы законодательства 2006 года.
Судом не было учтено, что в силу п. 1 ст. 1242 ГК РФ авторы, исполнители, изготовители фонограмм и иные обладатели авторских и смежных прав в случаях, когда осуществление их прав в индивидуальном порядке затруднено, могут создавать основанные на членстве некоммерческие организации, на которые в соответствии с полномочиями, предоставленными им правообладателями, возлагается управление соответствующими правами на коллективной основе (организации по управлению правами на коллективной основе).
При этом такая организация, независимо от того, выступает она в суде от имени правообладателей или от своего имени, действует в защиту не своих прав, а прав лиц, передавших ей в силу п. 1 ст. 1242 Кодекса право на управление соответствующими правами на коллективной основе.
В соответствии с п. 5 ст. 1242 ГК РФ организации по управлению правами на коллективной основе вправе от имени правообладателей или от своего имени предъявлять требования в суде, а также совершать иные юридические действия, необходимые для защиты прав, переданных им в управление на коллективной основе.
Аккредитованная организация также вправе от имени неопределенного круга правообладателей предъявлять требования в суде, необходимые для защиты прав, управление которыми осуществляет такая организация.
Как разъяснено в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 5, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 29 от 26 марта 2009 г. «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», аккредитованная организация действует без доверенности, подтверждая свое право на обращение в суд за защитой прав конкретного правообладателя (или неопределенного круга лиц в случае, предусмотренном абзацем вторым п. 5 ст. 1242 Кодекса) свидетельством о государственной аккредитации.
Судом установлено, что РАО является аккредитованной организацией по управлению правами на коллективной основе, в связи с чем она имела право на подачу вышеназванного иска.
При таких обстоятельствах вывод суда о том, что у РАО отсутствует право на предъявление в суд искового заявления о защите нарушенных авторских и (или) смежных прав третьих лиц, противоречит закону.
Определение № 18-В11-117

13. Отсутствие у заявителя предусмотренного законом права обращения в суд с определенными требованиями влечет отказ в принятии поданного заявления на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ.

С. обратился в суд с заявлением об обжаловании решений Совета палаты адвокатов области, которыми прекращено инициированное по его жалобе дисциплинарное производство в отношении адвокатов В. и Г. вследствие отсутствия в их действиях нарушений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.
Определением областного суда заявление С. возвращено по основаниям, предусмотренным п. 4 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила указанное определение по следующим основаниям.
В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ судья возвращает исковое заявление в случае, если исковое заявление не подписано или исковое заявление подписано и подано лицом, не имеющим полномочий на его подписание и предъявление в суд.
Принимая обжалуемое процессуальное решение, суд исходил из положений ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г., согласно которым решение Совета Адвокатской палаты по дисциплинарному производству может быть обжаловано адвокатом, привлеченным к дисциплинарной ответственности, в трехмесячный срок со дня, когда ему стало известно или он должен был узнать о состоявшемся решении. Указанной нормой право обжалования решения Совета Адвокатской палаты по дисциплинарному производству предоставлено адвокату, в отношении которого принято решение; заявитель не отнесен к числу лиц, которыми данное решение может быть оспорено, в связи с чем оснований для несогласия с выводами судьи в указанной части не имеется.
Вместе с тем при принятии обжалуемого решения было допущено нарушение норм процессуального права, выразившееся в применении ст. 135 ГПК РФ при решении вопроса о принятии к производству суда поданного С. заявления.
В соответствии с ч. 3 ст. 135 ГПК РФ возвращение искового заявления не препятствует повторному обращению истца в суд с иском к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям, если истцом будет устранено допущенное нарушение.
При установленных обстоятельствах, свидетельствующих об отсутствии у заявителя предусмотренного законом права обращения в суд с вышеназванными требованиями, судья вправе отказать в принятии поданного заявления на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ, согласно которому судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации разрешила вопрос по существу, отказав в принятии заявления С. на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ.
Определение № 46-Г12-2

14. Физическое лицо в силу закона не обладает правом на обращение в суд с заявлением о приостановлении деятельности регионального отделения политической партии.

С. обратился в суд с заявлением о приостановлении деятельности регионального отделения политической партии, указав, что последним нарушается федеральное законодательство.
Представитель ответчика с заявленными требованиями не согласился, полагая, что приведенные С. в заявлении основания для приостановления деятельности регионального отделения политической партии не соответствуют Федеральному закону от 11 июля 2001 г. № 95-ФЗ «О политических партиях». Определением областного суда производство по делу прекращено, поскольку данное заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев дело по частной жалобе С., указанное определение областного суда оставила в силе по следующим основаниям.
В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке; заявление предъявлено в защиту прав, свобод или законных интересов другого лица государственным органом, органом местного самоуправления, организацией или гражданином, которым данным кодексом или другими федеральными законами не предоставлено такое право.
Согласно ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 134 этого кодекса.
Как предусмотрено п. 2 ст. 39 Федерального закона от 11 июля 2001 г. № 95-ФЗ «О политических партиях», в случае нарушения региональным отделением или иным структурным подразделением политической партии Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, этого Федерального закона и иных федеральных законов соответствующий территориальный орган выносит региональному отделению или иному структурному подразделению политической партии письменное предупреждение с указанием допущенных нарушений и устанавливает срок их устранения, составляющий не менее одного месяца. В случае, если региональным отделением или иным структурным подразделением политической партии в установленный срок эти нарушения не были устранены и предупреждение территориального органа не было обжаловано в суд, деятельность регионального отделения или иного структурного подразделения политической партии может быть приостановлена на срок до шести месяцев решением верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и автономного округа на основании заявления соответствующего территориального органа.
Таким образом, правом на обращение с заявлением о приостановлении деятельности регионального отделения политической партии наделен лишь соответствующий уполномоченный территориальный орган после вынесения письменного предупреждения. Физическим лицам такое право законом не предоставляется.
При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу, что С. в силу закона не предоставлено право на подачу заявления о приостановлении деятельности регионального отделения политической партии и обоснованно прекратил производство по делу на основании ст. 220 ГПК РФ.
Определение № 9-Г11-52

Иные процессуальные вопросы

15. Переоценка судом надзорной инстанции имеющихся в деле доказательств повлекла незаконную отмену постановления суда кассационной инстанции по делу о разделе совместно нажитого имущества супругов.

И. обратилась в суд с иском к М. о разделе совместно нажитого имущества.
Решением районного суда исковые требования И. удовлетворены частично. Произведен раздел совместно нажитого имущества – предметов мебели, домашнего обихода, бытовой техники. В удовлетворении требований о признании за ней права собственности на долю лодочного ангара и разделе земельного участка отказано.
Кассационным определением данное решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований отменено, в этой части принято новое решение об удовлетворении иска. За И. признано право собственности на 39/50 доли лодочного ангара, за М. – на 11/50 доли. Также за И. и М. признано право собственности на земельный участок в равных долях. Указано, что принятое решение является основанием для аннулирования записей регистрации в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о правообладателе М. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Постановлением суда надзорной инстанции кассационное определение отменено, решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев дело по надзорной жалобе И., отменила постановление суда надзорной инстанции, оставив в силе кассационное определение, по следующим основаниям. Судом установлено, что И. и М. состояли в браке с 25 июня 2007 г. Решением мирового судьи от 21 августа 2009 г. брак между ними расторгнут.
Согласно ст. 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.
В силу ч. 1 ст. 36 СК РФ имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью.
В соответствии со ст. 37 СК РФ имущество каждого из супругов может быть признано их совместной собственностью, если будет установлено, что в период брака за счет общего имущества супругов или имущества каждого из супругов либо труда одного из супругов были произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудование и другие).
Оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд кассационной инстанции установил, что право собственности на спорный лодочный ангар было зарегистрировано М. после регистрации брака с И.; лодочный ангар был достроен на средства, подаренные И. ее отцом для оплаты строительных и отделочных работ лодочного ангара (подарены после регистрации И. брака с М.); данные договоры дарения не оспорены, недействительными в судебном порядке не признаны. Право собственности на спорный земельный участок зарегистрировано за ответчиком также после заключения брака с истцом; доказательств, с достоверностью свидетельствующих о том, что данный участок был приобретен М. до регистрации брака с И., суду представлено не было.
С учетом указанных обстоятельств и положений ч. 1 ст. 36, ст. 37 СК РФ суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что спорное недвижимое имущество подлежит разделу как совместно нажитое имущество супругов. Суд надзорной инстанции, рассматривая указанное дело по надзорной жалобе А., действующей в интересах своего несовершеннолетнего ребенка, отменяя кассационное определение и оставляя без изменения решение районного суда об отказе в иске в указанной части, сослался на то, что лодочный ангар приобретен ответчиком весной 2007 года в период фактических семейных отношений с А. (брак с которой ответчиком расторгнут в ноябре 2004 года) и строительство ангара на момент регистрации в июне 2007 года ответчиком другого брака – с истцом И. было полностью завершено. Спорный земельный участок также приобретен ответчиком в 2006 году, задолго до заключения брака с истицей, что, как указал суд надзорной инстанции, установлено судом первой инстанции. В связи с этим лодочный ангар и земельный участок не являются совместно нажитым имуществом, подлежащим разделу между сторонами по делу.
В п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 февраля 2008 г. № 2 «О применении норм гражданского процессуального законодательства в суде надзорной инстанции в связи с принятием и введением в действие Федерального закона от 4 декабря 2007 г. № 330-ФЗ «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации» разъяснено, что отмена или изменение судебного постановления в порядке надзора допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможны восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов.
Пересмотр в порядке надзора судебных актов, вступивших в законную силу, предполагает установление особых оснований и процедур производства в данной стадии процесса, соответствующих ее правовой природе и предназначению. Акт суда, который уже вступил в законную силу, может быть изменен или отменен в порядке надзора лишь в исключительных случаях.
Однако в постановлении суда надзорной инстанции не приведено таких исключительных обстоятельств, послуживших основанием для отмены в порядке надзора вступившего в законную силу кассационного определения и достаточных для отступления от принципа правовой определенности и стабильности судебных актов.
В обжалуемом заявителем постановлении в качестве судебной ошибки указано лишь на несогласие с оценкой судом кассационной инстанции представленных по делу доказательств, а не на существенное нарушение закона, повлиявшее на исход дела.
Согласно действующему гражданскому процессуальному законодательству оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к компетенции судов первой и кассационной инстанций. Суд надзорной инстанции не наделен правом оценивать доказательства по делу, и в силу ст. 387 ГПК РФ иная оценка имеющихся в деле доказательств не является основанием для отмены судебных постановлений в порядке надзора.
Суд надзорной инстанции может отменить судебный акт в случае, если установит существенные нарушения норм процессуального права, регулирующих представление, исследование, а также оценку доказательств, повлиявшие на исход дела, и если без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Между тем суд надзорной инстанции, отменяя кассационное определение, не указал, какие нормы материального и процессуального права были нарушены судом кассационной инстанции.
Таким образом, суд надзорной инстанции вышел за пределы своих полномочий, так как дал иную, чем суд кассационной инстанции, оценку собранным по делу доказательствам, посчитав установленным, что спорное недвижимое имущество не является совместно нажитым имуществом, подлежащим разделу между сторонами по делу.
Определение № 18-В11-106

профессиональный адвокат по гражданским делам в Москве